Слушая доклад шведского коллеги о Political Mуth, унесся мыслями куда-то далеко, от Political Myth к аристотелевскому Political Animal, далее вообще к человечеству, и стал думать о тех потерях, которые сопровождали превращение человечества из Animal в Political Animal. Нам, безусловно, приятней, говорить о выделении человека из животного мира, как о возвышении, восхождении, приобретении новых невиданных качеств, ставящих человека над миром, во главе всего живого на Земле (даже в Солнеччной системе). Но ведь были и потери на этом пути. Например, освобождение рук для сложных манипуляций с орудиями труда заставило людей научиться ходить на двух ногах. Габитуальная ортоградность, как говорят в науке, то есть прямохождение время от времени, свойственно некоторым видам животных. Однако именно люди заплатили и продолжают платить большую цену за постоянное прямохождение. Затруднения при родах, болезни позвоночника, несбалансированность кровеносной системы, болезни суставов и прочее. Все это, наверняка, вносит свой вклад в то, что представители рода человеческого весьма раздражительны и даже агрессивны. И часто затевают мероприятия по уничтожению друг друга, причем делают это намного эффективнее своих животных собратьев... А, вот и доклад закончился. В общем, мой вывод такой - люди, ходите пешком, мы уже заплатили большую цену за эту опцию, и отказатья от платы нельзя. Так что надо пользоваться, чтобы не платить впустую. .
У лесной опушки домик небольшой Посещал я часто прошлою весной. В том домишке бедном жил седой лесник. Памятен мне долго будешь ты, старик. Как приходу гостя радовался ты! Вижу как теперь я добрые черты... Вижу я улыбку на лице твоём — И морщинкам мелким нет числа на нём! Вижу армячишко рваный на плечах, Шапку на затылке, трубочку в зубах; Помню смех твой тихий, взгляд потухших глаз, О житьё минувшем сбивчивый рассказ. По лесу бродили часто мы вдвоём; Старику там каждый кустик был знаком. Знал он, где какая птичка гнезда вьёт, Просеки, тропинки знал наперечёт. А какой охотник был до соловьев! Всю-то ночь, казалось, слушать он готов, Как в зелёной чаще песни их звучат; И ещё любил он маленьких ребят. На своём крылечке сидя, каждый день Ждёт, бывало, деток он из деревень. Много их сбегалось к деду вечерком; Щебетали, словно птички перед сном: «Дедушка, голубчик, сделай мне свисток». «Дедушка, найди мне беленький грибок». «Ты хотел мне нынче сказку рассказать». «Посулил ты белку, дедушка, поймать». — Ладно, ладно, детки, дайте только срок, Будет вам и белка, будет и свисток! И, смеясь, рукою дряхлой гладил он Детские головки, белые, как лён. Ждал поры весенней с нетерпеньем я: Думал, вот приеду снова в те края И отправлюсь к другу старому скорей. Он навстречу выйдет с трубочкой своей. И начнёт о сельских новостях болтать. По лесу бродить с ним будем мы опять. Слушая, как в чаще свищут соловьи... Но, увы! желанья не сбылись мои. Как с деревьев падать начал лист сухой, Смерть подкралась к деду тихою стопой. Одинок угас он в домике своём, И горюют детки больше всех по нём. «Кто поймает белку, сделает свисток?» Долго будет мил им добрый старичок. И где спит теперь он непробудным сном, Часто голоса их слышны вечерком...
Сегодня к вечеру вспомнил про Окуджаву. Не то чтобы я про него не помнил, нет. Просто как-то он ушел куда-то на переферию, вроде как остался где-то там, в 70-х и 80-х. И вроде как накрепко остался, навсегда. Ну кто сегодня слушает Окуджаву? И зачем он вообще сегодня? Так подумал я, и немедленно бросился слушать.
И вот странно, оказалось, что мы за "нулевые" как бы вернулись обратно, туда, откуда Окуджава начинал свое путешествие. И его песни вдруг становятся даже актуальнее, чем 40-50 лет назад. Актуальнее - потому что мы-то знаем что произошло, и что происходит.
Ну вот например,
Песенка про Черного Кота
Со двора -- подъезд известный под названьем "черный ход". В том подъезде, как в поместье, проживает Черный Кот.
Он в усы усмешку прячет, темнота ему -- как щит. Все коты поют и плачут -- этот Черный Кот молчит.
Он давно мышей не ловит, усмехается в усы, ловит нас на честном слове, на кусочке колбасы.
Он не требует, не просит, желтый глаз его горит. Каждый сам ему выносит и "спасибо" говорит.
Он и звука не проронит -- только ест и только пьет. Грязный пол когтями тронет -- как по горлу проскребет.
Оттого-то, знать, невесел дом, в котором мы живем. Надо б лампочку повесить... Денег все не соберем.
1957-1959
Получается, что так нас и поймали, и все надо начинать сначала. .